Архитектура Москвы > Советский конструктивизм

Советский конструктивизм

В 20-е годы были и другие течения, кроме конструктивизма, представлявшие архитектурный авангард, в их числе рационализм (или формализм), возглавляемый Н.А. Ладовским. Были и мастера, стоявшие особняком и не примыкавшие ни к одному из организационно оформленных течений в архитектуре. Продолжали трудиться и те зодчие, что тяготели к старым, привычным, «наработанным» формам. Однако именно конструктивизм, оставивший значительный след в реальной архитектурно-строительной практике, в сознании многих олицетворяет собой 20-е годы. Как раз поэтому мы остановились на нем так подробно.

Пока кипели страсти вокруг Дворца труда, в Москве началось проектирование, а затем и строительство Всероссийской сельскохозяйственной и кустарно-промышленной выставки с иностранным отделом.

Выставка открылась 19 августа 1923 г. на берегу Москвы-реки, там, где сейчас расположен Центральный парк культуры и отдыха им. Горького. Зрелище было яркое, праздничное: разноцветные павильоны, флаги, плакаты, пёстрая толпа, в которой то и дело мелькали одетые в национальные костюмы туркмены, киргизы, грузины, пламенели красные косынки комсомолок.

Выставка стала крупнейшим событием в жизни нашей страны, одной из форм организации союза рабочих и крестьян — так рассматривалась она с точки зрения своей культурно-политической значимости. Велико было её значение и для архитектуры — выставка стала первым крупным архитектурным ансамблем в стиле конструктивизма, осуществлённым в нашей стране после революции.

В 20-е годы прошлого столетия первыми в строительстве собственного клуба проявили инициативу железнодорожники — в 1925 г. для них около Казанского вокзала, еще не завершённого, его автор А.В. Щусев начал строить здание, которое сегодня занимает Центральный дом культуры железнодорожников (тогда он назывался клубом имени Октябрьской революции). Щусев не был конструктивистом, но в архитектуре клуба продемонстрировал благожелательное отношение к этому течению — мы видим здесь и ленточные окна, и гладкие оштукатуренные стены, и балкон, опоясывающий все здание. Всеми этими приёмами конструктивисты широко пользовались. В то же время Щусев должен был как-то «привязаться» к Казанскому вокзалу — одному из любимых своих творений. И вот на здании клуба появляются белокаменные детали. Так, с одной стороны, Щусев заявил, что и он не чужд современности, а с другой, — продолжил мотив фасада Казанского вокзала.

Чуть позже Щусев выступил еще с несколькими «конструктивистскими» проектами и сооружениями, пожалуй, наиболее яркое из них — здание Наркомзема в Орликовом переулке, с круглой восьмиэтажной цилиндрической башней, фиксирующей угол. Подобные деловые здания также строились в городе, причём, в основном, на центральных улицах.

Дворец культуры ЗИЛа

Общепризнано, что Дворец культуры ЗИЛа — одно из лучших произведений советской архитектуры эпохи конструктивизма. Кстати сказать, даже в годы, когда само слово «конструктивизм» воспринималось как ругательное, Дворец неизменно назывался в числе достижений советского зодчества. И все же он не избежал участи многих построек того времени. В послевоенные годы лаконичная, строгая архитектура Дворца стала казаться бедной, едва ли не примитивной. И её принялись «украшать» и «обогащать”, не спрашивая разрешения у авторов, хотя Веснины были еще живы. Прежде всего пострадал театральный зал — концентрические круги-софиты потолка (откуда и лился невидимый свет) были заменены тяжёлой люстрой. На ограждении балкона появились светильники, на стенах — декоративный бордюр. Подобным образом обошлись с фойе, вестибюлем и другими помещениями. К сожалению, и при дальнейших переделках, уже в 70-е годы, интерьерам Дворца не был возвращён их первоначальный вид.

Дом на Берсеневской набережной

Крупнейшим жилым комплексом, построенным в Москве на рубеже 20—30-х годов, был жилой дом ЦИК и СНК СССР на Берсеневской набережной (архитекторы Б.М. Иофан, Д.М. Иофан) — тот самый, что с лёгкой руки писателя Юрия Трифонова сегодня принято называть «домом на набережной». Это крупное по объёму сооружение значительно изменило центральную часть города, около самого Кремля. Его строительство заканчивалось тогда, когда храм Христа Спасителя еще стоял и был хорошо виден из нового, пахнущего свежей штукатуркой, дома. И даже можно мысленно представить вид, что открывался с Большого Каменного моста: слева — новый жилой комплекс, справа, через реку — золотые купола храма. Наглядная и очень любимая в 30-е годы картина на тему: «Москва. Старое и новое». Старое, естественно, отжившее. Новое, разумеется, лучезарное.

Здание газеты Известия

На Пушкинской площади стоит дом газеты «Известия», построенный архитектором Г.Б. Бархиным тогда, когда на месте нынешнего кинотеатра «Россия» и сквера с памятником Пушкину еще находились строения Страстного монастыря, сама же площадь по его имени называлась Страстной. А памятник Пушкину «жил» по другую сторону улицы, у самого начала Тверского бульвара (он переедет на новое место лишь в 1950 г.). Так что, пожалуй, сейчас здание газеты «Известия» с характерными круглыми окнами-иллюминаторами верхнего этажа — самая старая постройка на площади, ей более шестидесяти лет. Она выполнена в стиле конструктивизма, точно и без колебаний позволяющего отнести её к 20-м годам.

Дом Наркомфина

Не все специалисты, думавшие в советское время о переустройстве быта, были настроены строить аскетичное жилье для пролетариата. Существовала и более осторожная точка зрения. её сторонники утверждали, что переход к кардинальному изменению устоявшихся форм быта должен происходить постепенно. Поэтому были придуманы жилые дома переходного типа, где традиционные формы жилья сочетались с формами перспективными. Пожалуй, лучший и уж, наверняка, самый знаменитый среди них — жилой дом Наркомфина на Новинском бульваре, построенный по проекту архитекторов М.Я. Гинзбурга и И.Ф. Милиниса, инженера С.Л. Прохорова. По проекту дом состоял из четырёх корпусов, два из них — жилой и общественный, где размещались спортзал и столовая, соединялись между собой тёплым переходом. Отдельными корпусами проектировались детский сад и служебные помещения (прачечная, гараж и т.д.). Осуществлены были лишь жилой (шестиэтажный) и общественный корпуса.

Дом-коммуна на Орджоникидзе

Двадцатые годы оставили нам и жилища совершенно иного типа — так называемые дома-коммуны. В то время шло активное экспериментирование в области создания нового быта. Многие считали, что на смену привычным формам жилья должно прийти нечто совершенно иное, что человеку достаточно отдельного, очень небольшого помещения для сна, остальное же время он будет проводить в общественных помещениях — питаться в столовых, отдыхать в специально предназначенных для этого местах. Что дети будут жить отдельно от взрослых и никто не будет вести самостоятельного домашнего хозяйства. И среди архитекторов были люди, разделявшие подобную точку зрения. Свидетельство тому, например, студенческий дом-коммуна на нынешней улице Орджоникидзе (ранее она называлась 5-м Донским проездом), построенный по проекту архитектора Ивана Сергеевича Николаева. В восьмиэтажном жилом корпусе — тысяча так называемых спальных кабин, площадь каждой из них всего 6 м . Обстановка кабин была более чем аскетической — две кровати и столько же табуреток.

Дом культуры имени Зуева

Мельников — самый «клубный» архитектор Москвы конца 20-х годов. Но не только он строил здания этого типа, и не только его посетила творческая удача. На Лесной улице стоит не менее интересное сооружение — Дом культуры им. С.М. Зуева. Его строил другой одарённый архитектор — Илья Александрович Голосов. На это здание нельзя не обратить внимание. Уже издали бросается в глаза вертикальный, сплошь остеклённый цилиндр, где размещается лестница. На него как бы «надет» горизонтальный параллелепипед верхнего этажа. Все это вместе создаёт удивительно яркий, мгновенно запоминающийся образ здания. Голосов, которого часто называют мастером большой формы, любил цилиндры, неоднократно использовал их в различных своих произведениях. Но ни в одном из них ему не удалось добиться такого острого и в то же время естественного решения, как в клубе им. Зуева. Недаром это здание по праву считается классикой советской архитектуры.

Дом культуры имени Русакова

Один из наиболее знаменитых - клуб коммунальников, ныне Дом культуры им. И.В. Русакова на Стромынской площади, построенный по проекту К.С. Мельникова. Уже в 1929 когда со здания сняли леса, оно сразу привлекло внимание современников. Да и было чему удивляться - столь разительно это сооружение отличалось от всего построенного ранее. Объем клуба, с дерзко выступающими вперёд «лопастями», напоминал какой-то сложный механизм, словно отдавая дань восхищения бурно развивающейся техникой. Впрочем, сам Мельников отвергал эти аналогии. Современники же словно соревновались в поисках слов, подчёркивающих необычность и новизну здания. Вот несколько выдержек из книг и статей, появившихся на рубеже 20-х-30-х годов. «Архитектура современного клуба должна обладать механизированными формами. Экспрессия этих художественных форм отличает архитектуру клуба от архитектуры зданий иного назначения. Она в нашу эпоху столь же органически характерна для общественного быта индустриального рабочего, сколь готическая архитектура средневекового собора была выражением религиозного устремления людей своей эпохи или православная церковь - архитектурным символом религиозного невежества дореволюционной Руси».